И тогда ты собираешься домой.
Но вот ты собрался и пришел домой, а дверь приоткрывается, на тебя смотрят с удивлением и говорят тихо так, вплоголоса, - слушай, приходи как-нибудь потом. И так это говорится, что ты отчетливо понимаешь - под словом "потом" подразумевается "никогда".
И сказать, что становится обидно - это ничего не сказать.
А особенно обидно становится потому, что еще вчера домой вернулся твой брат. И его впустили. И не просто впустили, а сами же пригласили, отправили за ним такси, привезли и теперь празднуют его возвращение.
А тебе говорят - попозже. В смысле никогда.
И ты, в общем-то, начинаешь понимать, что брата твоего позвали домой не просто так, а потому, что на него записана хорошая квартира, бабушкины драгоценности, картина Айвазовского. И коллекция оружия. В рабочем состоянии, между прочим. В общем, много всего такого, чего у тебя не было и нет. И весь секрет столь разного отношения именно в этом.
Но от этого понимания становится ничуть не легче, а наоборот, еще гаже на душе.
Правда потом об этом становится некогда думать, потому что к тебе подгребают пьяные отморозки, от которых ты, собственно, и хотел уйти домой. И объявляют, что ты должен либо жить с ними, либо не жить вообще. Хотя еще недавно они же называли тебя нахлебником и посылали на три буквы. А теперь называют предателем и постепенно переходят от оскорблений к побоям.
Они пьяные и малолетние. Но их больше. И у них арматура.
И поначалу ты успешно отбиваешься, но потом тебя все-таки валят на землю и начинают пинать. Тогда на шум открывается окно твоего дома, где ты родился и куда собирался вернуться, и оттуда начинают кричать что-то типа "вставай, покажи им, наши не сдаются, давай". А пьяным отморозкам кричат "сейчас, твари, он встанет и вы ляжете". И дальше в том же духе.
И кто-то даже прибегает тебе помочь, но только один, поэтому силы все равно оказываются не равны, тем более, что на помощь к пьяным отморозкам тоже прибегает несколько человек, только уже трезвых, в экипировке и с битами.
А из дома продолжают давать советы. И при этом не перестают праздновать возвращение твоего брата. Так и чередуют - тост за брата, совет тебе, тост за брата, совет тебе...
"Вставай, покажи им, наши не сдаются, давай!"
"Эй, отморозки, сейчас он встанет и вам конец!"
А тебя уже закидывают камнями.
Но когда начинаешь думать, что сейчас сдохнешь и все закончится, из дома все-таки выходит пара мужиков в экипировке и с оружием, отгоняют тех, кто тебя избивал, поднимают, перевязывают и дают воды.
И ты думаешь, что наконец-то все закончилось.
Но тебе вдруг говорят: возвращайся к себе.
А куда к себе? Туда, откуда пришли эти?
Да, тебе говорят, что другого варианта все равно нет, поэтому придется вернуться. Но ведь ты и так вернулся. Твой дом - здесь. А там - да, прописка, но не ты ее выбирал, тебя много лет назад там прописали, даже не спросив.
Нет, - говорят, - надо возвращаться туда, по месту прописки, другого варианта нет.
Дают время, чтобы отдохнуть и еще воды.
Обещают, что бить больше не будут.
А из дома... из того, который твой настоящий дом - из окна периодически доносится что-то вроде "да-да, пусть возвращается, он просто пожрать приходил, а тут самим мало".
А ты просто приходил домой.
Просто потому, что увидел, как возвращается твой брат и решил, что тебя забыли, но будут рады, если вернешься сам.
Да и просто хотелось домой. Нормальное человеческое желание. Хотя и поесть - тоже нормальное человеческое желание. И получать достойную зарплату - тоже нормальное человеческое желание. Но когда ты возвращался, то об этом даже не успел подумать. Потому что в первую очередь хотелось вернуться домой оттуда, где тебе не рады, где тебя оскорбляли и называли нахлебником. А оказалось, что и дома такая же ерунда.
И идти получается некуда. Но тебе говорят, что надо идти...
Хотя, знаете... не берите в голову.
Я все это просто придумал.
Ведь в жизни так не бывает, да?
Journal information