22 февраля 1917 года Николай выехал из Царского Села в Ставку Верховного главнокомандующего, располагавшуюся в г.Могилев и прибыл туда на следующий день.
Накануне отъезда министр внутренних дел Протопопов лично заверил Николая, что ситуация в городе находится под контролем.
23 февраля, уже на следующий день после отъезда императора, в Питере начинаются забастовки, которые быстро охватывают весь город.
24 февраля Николаю в ставку приходит телеграмма от императрицы, в которой сообщается о начале беспорядков. И только вечером 25 февраля - официальное донесение об этом от генерала Хабалова (командующий войсками Петроградского округа), военного министра Беляева и министра внутренних дел Протопопова.
Николай не осознает масштаба происходящего и отдает распоряжение "завтра же прекратить в столице беспорядки, недопустимые в тяжёлое время войны", которое оказывается совершенно невыполнимым.
В ночь с 25 на 26 февраля, в конце третьих суток беспорядков, полиция проводит арест около 150 человек из примерно 200 тысяч бастующих. Никаких заметных результатов это не дает, что неудивительно. Как и приказ генерала Хабалова прекратить забастовку.
Беспорядки, стой! - не помогло...
25 февраля Николай издает Указ о роспуске Государственной думы, который практически игнорируется - депутаты думы продолжают собираться в Таврическом дворце как ни в чем не бывало, пользуются связью и создают новый орган власти - Комитет для водворения порядка в столице, который быстро становится центром революции и начинает представлять интересы протестующих. Фактически у восставших рабочих и солдат появляется парламент, составленный из опытных депутатов, располагающих средствами правительственной связи и действующих значительно более организованно, чем генералы и министры Николая, которые оказываются растеряны (министр внутренних дел и вовсе страдает психическим расстройством). Столичные власти не знают, как действовать и окончательно теряют контроль над происходящим.
Попытка применить войска гарнизона для разгона демонстраций приводит к строго обратному результату - солдаты отказываются стрелять по людям и переходят на сторону рабочих целыми подразделениями. К концу 27 февраля на стороне революции оказывается весь гарнизон Петрограда - около 170 тысяч солдат. Восставшими захвачен Арсенал и тюрьмы, сожжено здание Окружного суда.
Вечером 27 февраля генерал Алексеев (начальник Ставки) после доклада императору о полученных из столицы донесениях предложил направить в Петроград для восстановления порядка сводный отряд во главе с начальником, наделенным особыми полномочиями.
Карательная экспедиция генерала Иванова.
Николай согласился с предложением генерала Алексеева по направлению в Петроград сводного отряда для восстановления порядка и распорядился выделить по одной бригаде пехоты и по бригаде кавалерии от Северного и Западного фронтов, назначив начальником 66-летнего генерала Иванова.
Иванову было предписано прибыть в Царское Село с Георгиевским батальоном, обеспечить безопасность императорской семьи и принять командование Петроградским военным округом. Первоначально планировалось, что снятые с фронтов бригады будут служить лишь усилением Петроградского гарнизона, но когда стало понятно, что гарнизон полностью перешел на сторону рабочих, началось планирование операции по взятию столицы.
Общая численность сил, которые должны были оказаться в распоряжении Иванова, оценивалась в 40-50 тысяч. Численность Петроградского гарнизона, перешедшего на сторону революции, составляла около 160 тысяч. Кроме этого, было несколько десятков тысяч рабочих, вооружившихся после захвата Арсенала. Как император и генерал Иванов собирались навести порядок силами 50 тысяч против 200 тысяч восставших - большой вопрос. Расчет был либо на психологический эффект прибытия фронтовых частей, либо на отсутствие организации среди восставших, либо... либо император очередной раз недооценил масштаб происходящего, примерно в десять раз.
Утром 1 марта генерал Иванов прибыл на станцию Дно.
Сохранилось одно интересное свидетельство, важное для понимания обстановки и действий генерала:
"Узнали и то, что при нахождении генерала Иванова на станции прошло несколько поездов из Петрограда, переполненных пьяными солдатами. Многие из них своевольничали, говорили дерзости. Несколько десятков солдат были генералом арестованы. Многих солдат обыскали и нашли у них большое количество офицерских шашек и разных офицерских вещей, очевидно, награбленных в Петрограде. Генерал Иванов, по-стариковски, патриархально, бранил задержанных солдат, ставил их на колени, приказывал просить прощения, а арестованных увёз со своим поездом. Всё это, по рассказам очевидцев, носило довольно странный характер и производило смешное впечатление чего-то несерьёзного, бутафорского. (А. И. Спиридович)"
На всякий случай напомню, что генералу Иванову на момент событий было 66 лет. Определенно генерал был человеком старой формации, старых порядков, родившийся еще до отмены крепостного права. Иванов был безусловно предан царю и монархии, но мог ли он эффективно действовать в сложившейся ситуации, столкнувшись с нравами питерских рабочих и примкнувших к ним солдат, прогрессивно настроенных и вкусивших свободу - большой вопрос.
Но обратимся к событиям:
К вечеру 1 марта генерал Иванов добрался до Царского Села.
Из выделенных для генерала Иванова частей прибыл только Тарутинский полк, остальные войска растянулись между Здвинском, Полоцком и Лугой. При этом Бородинский полк был разоружен в Луге местным революционным комитетом и отправлен обратно в Псков.
Разоружение лужскими революционерами Бородинского полка, не доехавшего даже до места назначения, вызывает сомнения в том, что экспедиция генерала Иванова в принципе могла иметь успех. Вместо того, чтобы оказать психологический эффект на разрозненных восставших и усмирить их одним своим присутствием, фронтовые части сами оказались разрозненными в пути следования и подверглись влиянию революционеров. Не фронтовые части давили на восставших своим авторитетом, а восставшие давили авторитетом на прибывших фронтовиков.
На основании этого можно предположить, что 50 тысяч, которые должны были оказаться в распоряжении генерала Иванова (за вычетом Бородинского полка уже меньше), большей частью перешли бы на сторону революционеров.
Впрочем, мы никогда не узнаем, каких успехов в наведении порядка добился бы генерал Иванов с выделенными ему войсками, потому что...
В ночь с 1 на 2 марта генерал Иванов получил телеграмму от Николая:
"Царское Село. Надеюсь, прибыли благополучно. Прошу до моего приезда и доклада мне никаких мер не предпринимать. Николай. 2 марта 1917 г. 0 часов 20 минут".
После этого:
"2 марта генерал Иванов со своим эшелоном направился на станцию Александровскую, где находился выделенный в его распоряжение Тарутинский полк, но доехал лишь до станции Сусанино, где его эшелон загнали в тупик, а ему вручили телеграмму от комиссара Временного комитета Государственной думы Бубликова."
Эшелон генерала Иванова, загнанный в тупик - очень показательный эпизод, иллюстрирующий способность властей подавить восстание.
Интересен также текст телеграммы, переданной Иванову:
"По поручению Временного комитета Государственной думы предупреждаю вас, что вы навлекаете на себя этим тяжёлую ответственность. Советую вам не двигаться из Вырицы, ибо, по имеющимся у меня сведениям, народными войсками ваш полк будет обстрелян артиллерийским огнём... Ваше настойчивое желание ехать дальше ставит непреодолимое препятствие для выполнения желания его величества немедленно следовать Царское Село. Убедительнейше прошу остаться Сусанино или вернуться Вырицу".
Генерал последовал совету.
Итого, экспедиция, нацеленная на подавление мятежа и восстановление порядка в Петрограде, ограничилась несколькими десятками арестованных у станции Дно солдат, у которых генерал изъял похищенное оружие, поставил на колени и заставил извиниться.
Загнанный в тупик эшелон генерала Иванова и переданная ему телеграмма - это прямое следствие того, что указ императора о роспуске Государственной думы не был исполнен по существу и депутаты продолжали работать, в частности пользовались телеграфом (основным средством связи того времени) и взяли под контроль железнодорожное сообщение.
Отъезд Николая из Ставки.
Около восьми вечера 27 февраля император распорядился предоставить ему прямой провод на дворец в Царском Селе. По воспоминанию начальника связи Ставки, переговоры шли между Государем и Государыней и продолжались около трех часов.
Напомню, что ранее император вообще не стал отвечать на телеграмму председателя Думы, объявив его сообщение о беспорядках вздором. А командующему гарнизоном, не удосужившись выяснить подробности происходящего, отправил распоряжение прекратить беспорядки "завтра же". При этом с дворцом в Царском Селе общался по прямому проводу около трех часов. Как говорится, почувствуйте разницу.
Этот довольно простой факт показывает, что Николаю было во сто крат важнее знать, как чувствует себя супруга и дети, хорошо ли они спали, что ели и так далее, нежели разобраться с происходящим в столице.
Если кому-то кажется, что данный вывод надуманный, можно обратиться к дневникам Николая и убедиться, что именно так и было - император в те дни думал преимущественно о семье, а не о государстве.
Это подтверждается и его последующим решением выехать из Ставки в Царское Село.
Но обо всем по порядку.
"Примерно в половине одиннадцатого вечера со Ставкой связался по прямому проводу брат Николая II, великий князь Михаил Александрович. Днём он приехал из своего загородного дворца в Гатчине в столицу по просьбе В. М. Родзянко, который, видя, как разворачиваются события, и не получив ответа на настоятельные телеграммы Николаю II и обращения к главнокомандующим фронтами, предпринял последнюю попытку сохранить монархию - он предложил великому князю Михаилу взять на себя диктаторские полномочия в Петрограде на то время, пока Николай II не вернётся из Ставки, немедленно отправить в отставку существующее правительство и потребовать по телеграфу от Николая II манифеста об ответственном министерстве."
Из этого можно сделать сразу несколько заключений:
1) Михаил, брат императора, начиная с конца дня 27 февраля был на связи в Царском Селе. Но несмотря на это, принимая решение об отречении в пользу Михаила, Николай даже не выйдет с ним на связь, чтобы убедиться в готовности брата взять на себя управление империей.
2) От предложений взять на себя управление ситуацией в Петрограде Михаил отказался, что характеризует его как человека, не желавшего брать власть и отвечать за происходящее. И в пользу этого человека Николай в скором времени отречется, даже не потрудившись убедиться в его готовности к этому.
3) Родзянко, председатель недораспущенной Думы, планов по ликвидации монархии не вынашивал, он просто последовательно добивался создания "ответственного министерства" - то есть перехода к конституционной монархии с подчинением правительства парламенту (Думе). И это требование на самом деле было вполне разумным в сложившихся обстоятельствах, потому что подчиненное императору правительство работало крайне неудовлетворительно, можно даже сказать не работало совсем. И конституционная монархия была давно уже назревшей темой, поднимавшейся еще сто лет назад декабристами.
"Разговаривая с генералом Алексеевым, Михаил просил передать императору его твёрдое убеждение о необходимости немедленной смены правительства и назначения новым главой правительства князя Львова. Узнав, что Николай II намерен покинуть Ставку, великий князь замечает, что отъезд желательно было бы отложить на несколько дней. Генерал Алексеев докладывает о звонке императору, но тот отвечает, что ввиду чрезвычайных обстоятельств отменить свой отъезд не может."
По этому поводу возникает только один вопрос: почему брат Михаил общается с братом Николаем через генерала Алексеева?
На момент данного разговора Николай еще находился в Ставке, это доподлинно известно.
Более того, в тот день у них был прямой разговор:
"Через час после разговора с братом Николай II направил князю Голицыну телеграмму".
Так почему Михаил сразу не мог поговорить с Николаем, почему надо было что-то передавать через генерала Алексеева, почему нельзя было решить вопрос о полномочиях Михаила по управлению столицей, почему нельзя было решить вопрос о правительстве. Почему говорить 3 часа с женой можно, а решить важнейшие государственные вопросы с участием брата - нельзя?
Все это вызывает ощущения какого-то эпического бардака, причем бардак этот был в том числе и в голове императора. И вероятнее всего этот бардак возник в первую очередь в голове императора, еще много лет назад, а потом уже он распространился на империю в целом.
"Никого в Ставке, однако, не удовлетворил отказ Николая II связать себя определённым решением до возвращения в Царское Село. Многие полагали, что необходим немедленный манифест".
Здесь имелось ввиду решение о правительстве - роспуск старого и формирование нового во главе с князем Львовым, как предлагал Михаил. Или даже манифест об ответственном правительстве, как настаивал Родзянко.
Дальнейшие события покажут, что доехать до Царского Села Николай не сможет, поэтому мнение Ставки по принятию решения о правительстве до отъезда было вполне правильным, а вот решение Николая возвращаться в Царское Село и после этого уже принимать решение - ошибочным.
"Тем временем в Петрограде члены Совета министров, не дождавшись ответа монарха, расходятся, и правительство фактически прекращает своё существование."
Что и требовалось доказать.
Старое правительство было попросту недееспособным и это наверное можно было понять еще до начала беспорядков. Отсюда и настойчивые требования Родзянко о назначении "ответственного министерства". Отсюда и предложение Михаила распустить правительство и назначить новое. Отсюда и мнение Ставки, что решение о правительстве необходимо принять до отъезда.
Почему Николай решил отложить вопрос до возвращения в Царское Село - можно только гадать. С кем он там хотел совещаться по этому вопросу? С Родзянко? Его мнение и так было известно. С Михаилом? Аналогично. Вероятно Николай хотел посовещаться по поводу нового правительства с супругой, только не через телеграф, чтобы не предавать это совещание огласке, а лично.
Генерал Алексеев (начальник Ставки) предпринимает отчаянную попытку уговорить Николая остаться. Будучи нездоров, с высокой температурой, генерал Алексеев, узнав о распоряжении императора подать поезд, отправился к нему среди ночи и просил остаться. По одним свидетельствам разговор об этом состоялся во дворце, по другим - на станции. Возможно, имели место даже два разговора.
Подполковник Сергеевский вспоминал, что Алексеев вернулся к себе успокоенный и сказал "Удалось уговорить". Однако через полчаса после этого Николай приказал подать автомобиль и приказал: "Скажите Алексееву, что я всё-таки уехал".
"Отъезд царя был настолько поспешным, что не погрузились казаки Собственного Е. И. В. Конвоя, офицеры Конвоя едва успели на поезд, а их лошади и некоторые вещи остались непогруженными".
Путешествие императора из Могилева в... Псков.
Около 5 часов утра 28 февраля литерные императорские поезда (два) покинули Могилев, где располагалась Ставка. Пунктом назначения было Царское Село. Однако добраться до него императору не удалось.
К утру 1 марта, то есть через сутки пути, поезда достигли Малой Вишеры, где были вынуждены развернуться и отправиться в Бологое, а оттуда в Псков - штаб Северного фронта.
По пути следования император получал следующие известия:
В 13:00 в Орше - от военного министра Беляева о захвате Мариинского дворца, а также от группы из 23 членов Госсовета - о расстройстве транспорта, остановке заводов и фабрик, продовольственном кризисе, народном отчаянии и необходимости создания правительства народного доверия.
В 15:00 - снова от Беляева об окончательном поражении правительственных войск в Петрограде.
В 16:00 - о формировании временного правительства и захвате депутатом Бубликовым министерства путей сообщения и распространении по железнодорожной телеграфной сети воззваний, подписанных Родзянко.
С Николаевского вокзала Петрограда, захваченного восставшими, пришел приказ с требованием изменить маршрут следования императорских поездов и направить их в Петроград. Очевидно, целью этого приказа был захват императора революционерами.
В 23:00 в Вышнем Волочке было получено донесение, что дальнейший за Тосно путь контролируется восставшими.
В 03:45 в Малой Вишере получено сообщение, что восставшими контролируются Тосно и Любань.
Император принимает решение повернуть обратно на Бологое и далее следовать в Псков по второстепенному пути. Возможно это было единственное правильное решение Николая за все время событий. Потому что в это же время депутаты обсуждали, что делать с императорским поездом и решили задержать его на ст.Бологое, однако сделать этого не удалось, потому что поезд проследовал без остановки. Депутат Бубликов, взявший под свой контроль министерство путей сообщения, распорядился перегородить путь на перегоне Бологое-Дно, чтобы не дать возможности Николаю прибыть в штаб Северной армии, однако данное указание не было исполнено.
Что было бы, попытайся Николай следовать дальше по первоначальному маршруту, можно только гадать. Возможно он оказался бы в руках восставших и до расстрела царской семьи в Ипатьевском доме дело бы уже не дошло - самосуд случился бы еще в марте 1917 года, без участия большевиков. Но этого мы не узнаем никогда.
1 марта около семи вечера Николай прибыл в Псков.
По прибытии Николай записывает в дневник:
"Ночью повернули со станции Малая Вишера назад, так как Любань и Тосно оказались занятыми. Поехали на Валдай, Дно и Псков, где остановились на ночь. Видел генерала Рузского. Гатчина и Луга тоже оказались занятыми. Стыд и позор! Доехать до Царского Села не удалось. А мысли и чувства все время там. Как бедной Аликс должно быть тягостно одной переживать все эти события! Помоги нам Господь!"
Надеюсь вы обратили внимание на фразу про Царское Село - "мысли и чувства все время там". Это подтверждает сказанное ранее, что во время событий Николай думал не о государстве и ситуации в столице, а исключительно о том, "как бедной Аликс должно быть тягостно одной..."
В связи с этим можно задаться вопросом - если Николай так тяготился, что оставил супругу одну, то наверное надо было возить ее с собой. Или разместить Ставку прямо в Царском Селе и никуда не уезжать. Или просто никуда не уезжать - пусть Алексеев командует войсками без него.
Самое интересное, что после отъезда 22 февраля из Царского Села Николай так и не принял в Ставке ни одного толкового решения. Все, что решил император, находясь в Ставке - это не отвечать на телеграммы "толстяку Родзянко, пишущему всякий вздор", приказал Хабалову "завтра же прекратить беспорядки", издал указ о роспуске Государственной думы, который все равно никто не исполнил... и приказал генералу Иванову взять войска и навести порядок в столице, что опять же не было выполнено. И собственно все. Но эти решения можно было с тем же успехом принимать, сидя в Царском Селе. Так зачем было уезжать?
8 дней (из них трое суток в пути, без постоянной связи, мобильных телефонов тогда не существовало) император потратил практически впустую. И это во время сложнейших событий, когда нужно было принимать оперативные решения, в том числе кадровые, потому что никто другой эти решения не принимал - все ждали их от царя - Родзянко, депутаты, брат Михаил, правительство, генералы.
У вас еще остаются какие-либо вопросы, куда делась Российская империя и почему все получилось так, как оно получилось?
Впрочем, впереди еще одно, самое важное событие - собственно отречение Николая.
И процесс принятия этого решения тоже весьма интересен.
Окончание: Отречение Николая
Journal information